Непрошеные советы

Однако у г-жи Ципуле в связи с этим, оказывается, возникли трудности. Как можно понять, сын-подросток русский язык учить не хочет. Тут, может быть, я открою идеалистам от педагогики страшную тайну, но в статистически значимом большинстве дети вообще учиться не хотят… И не только современные, «сидящие в гаджетах», но и прошлых поколений, которые иногда приводят в пример. Хотя на самом деле мы тоже хотели не сидеть в классах или за домашними заданиями, а гулять, играть в войнушку, ходить в лес, плавать на льдинах по реке (и ведь не утонули, придурки малолетние…). Да и книжки про шпионов и сыщиков были всяко интереснее учебников, а объявление о том, что завтра уроков не будет и класс поедет «на картошку», всегда встречалось дружным «Ура!»…
Но речь в данном случае идет не об учебе вообще, а именно об изучении русского языка. Зачем латышскому школьнику «язык агрессоров и оккупантов», латышская мама, оказывается, так и не смогла объяснить. С г-жой Ципуле я не знаком, и она вряд ли знает о моем существовании, да и давать советы, когда их у тебя не спрашивают (а она их спрашивает у таких, как небезызвестная Ланга), занятие неблагодарное. Но вопрос задан публично, поэтому публичный ответ вполне допустим, хотя она моими аргументами вряд ли воспользуется. 
Так вот, например, США с середины прошлого века развязали несколько десятков агрессивных войн и вооруженных переворотов по всему миру, угробили миллионы ни в чем не повинных людей, но с изучением английского у миролюбивых латышских семей проблем нет, и уничижительные эпитеты к нему не прилепляют. Понятно, что дело здесь в обширности сферы применения, но ведь в «вину» русскому ставят именно войну, не обращая внимания ни на распространение, ни на культурную составляющую. Получается, что если воюют англоязычные страны и убивают носители английского, то учить этот язык можно и нужно, и никакого диссонанса, потому что это выгодно в плане трудоустройства и карьеры. Мотивация-то понятна, но вот с моральной стороны такая позиция как-то не очень хорошо смотрится.
Да и со сферой распространения не всё так однозначно, как хотелось бы сторонникам стерильно латышской Латвии. Чем бы там ни закончилась война на Украине, соседство с Россией никуда не денется, многомиллионный народ не исчезнет в одночасье, и в самой Латвии для трети населения родной язык — русский.
А для информационного баланса подростку в такой ситуации было бы весьма полезно установить контакт со сверстниками/сверстницами в других странах (Интернет и те же социальные сети вам в помощь…) и пообщаться по данной проблеме. Не знаю, рассказывают ли об этом в современной (тем более — латышской) школе, но в такой тихой и уютной Европе добрая половина стран побывала в той самой роли «агрессора и оккупанта», а другие — в роли их жертв. Причем иногда они этими ролями менялись со всеми вытекающими последствиями — история взаимоотношений европейских народов закладывала очень лихие виражи…
Так вот, было бы весьма полезно пообщаться со школьниками из Швейцарии или Бельгии на темы многоязычия и изучения других языков. Потому что эти языки зачастую являются языками исторических завоевателей, потомки которых живут в соседнем доме. Правда, боюсь, что когнитивный диссонанс у латышских ребят после этого случился бы еще более сильный, нежели у сына г-жи Ципуле…